Землетрясение в Турции: Политические «афтершоки» всему миру обеспечены до мая
Недавнее землетрясение в Турции, продолжавшееся в течение двух суток, стало одной из крупнейших природных катастроф современности.
По своей мощности, уверяют британские ученые, оно было сопоставимо со взрывом самой гигантской в мире советской термоядерной «Царь-бомбы», испытанной в 1961 году — 58,6 мегатонн в тротиловом эквиваленте.
В результате бедствия, затронувшего более 13 млн граждан и повлекшего гибель нескольких тысяч людей (на утро 9 февраля только в Турции 12 391погибший, 62914 пострадавших), на три месяца введен режим ЧП в десяти регионах страны, турецкие аэропорты обслуживают только гуманитарные рейсы и самолеты с помощью пострадавшим, в туристической Анталье отели отдаются для размещения пострадавших при землетрясении. В крупнейшем турецком порту на Средиземноморье — Искендеруне — бушует мощный пожар.
Но уже сейчас понятно, что это только малая часть всех последствий. Что еще поджидает Турцию, а, возможно, и весь мир в свете этого катаклизма?
С чисто сейсмологической точки зрения землетрясение привело к геологическому сдвигу. Буквально в считанные секунды, констатировал президент Национального института геофизики и вулканологии Италии Карло Дольони, Аравийская литосферная плита сдвинулась на три метра на юго-запад по отношению к Анатолийской плите. Это движение привело к появлению разлома общей протяжённостью порядка 190 километров.
— В принципе, сдвиг литосферных плит при землетрясениях происходит всегда, — отметил в беседе с «СП» профессор кафедры высшей математики МИРЭА, доктор физико-математических наук, геолог, спелеолог Алексей Шелепин. — Но вообще-то Турцию окружают сравнительно молодые горы, а это зоны довольно высокой сейсмической активности, где все время что-то происходит. Буквально за несколько дней до Турции, например, трясло соседний Иран, правда, без таких катастрофических последствий.
«СП»: — Можно ли говорить, что в ближайшее время в Турции или соседних странах может повториться что-то подобное?
— Совсем точно, увы, предсказать невозможно, это же не погоду на несколько дней спрогнозировать. Какие-то механизмы, конечно, имеются, но здесь, скорее, уместно говорить о некоей вероятностной картине. То есть мы можем в принципе сказать, что вот в таком-то регионе вероятны землетрясения, но где именно и как скоро ударит, четко определить нельзя.
Насколько сильными могут быть новые толчки, тоже определить затруднительно, все зависит от накопленного напряжения в той или иной части литосферной плиты. С большой долей вероятности в случае новых ударов можно говорить о повреждении транспортной инфраструктуры или изменении глубины побережья в ту или иную сторону, горы ведь рывками изменяются, и изменения могут измеряться в геологической перспективе целыми километрами. Сдвиги могут быть хоть и небольшими, но частными, а могут быть редкими, но сильными. Пока же можно только предполагать, что в ближайшей перспективе произойдет еще что-либо подобное в более мелких масштабах, а потом, вероятно, сейсмическая активность подуспокоится, чтобы через какое-то время вновь весьма высоко «скакнуть». Конкретно Турцию подобным образом трясло ранее в 1939 году.
«СП»: — Однако даже если предположить, что катаклизм подобных масштабов, вероятно, не повторится в регионе довольно долго, Турция в ближайшие несколько месяцев выключится из активной международной экономической и политической повестки, замкнувшись на преодолении внутренних проблем. Повлечет ли это какое-то ощутимое изменение расклада сил как в самой Турции, так и на международной арене?
— Что касается внутриполитической ситуации в Турции после землетрясения, то в мае грядут выборы президента Турции, — обратил внимание руководитель Центра урегулирования социальных конфликтов, политолог Олег Иванов. — В принципе, у Эрдогана довольно сильные позиции, но вместе с тем в Турции существует и довольно сильная оппозиция, взять хотя бы мэра Стамбула. И здесь все будет напрямую зависеть от того, насколько эффективно и оперативно турецким властям удастся купировать все социально-экономические последствия землетрясения.
«СП»: — Политические оппоненты Эрдогана могут использовать катаклизм для «раскачивания турецкой лодки», в том числе и по указке заокеанских кураторов, которым нынешний президент Турции, мягко говоря, стал крайне неудобен?
— Во всех странах мира всегда, когда происходят какие-то трагические события, народ всегда консолидируется вокруг власти в стремлении преодолеть последствия кризиса. Учитывая еще то, что Турция — патриархальная исламская страна, где власть воспринимается обществом данной свыше, думаю, Эрдоган в итоге еще больше усилит свои позиции и консолидирует власти и общество в результате преодоления последствий нынешнего бедствия. Потому что действенными ресурсами для борьбы с ними, как правило, обладает именно действующая власть, а не оппозиция. Впрочем, степень эффективность использования имеющихся у властей Турции ресурсов не стоит полностью скидывать со счетов.
— Естественно, природный катаклизм такого масштаба неизбежно отразится на международной политико-экономической арене, — отметил кандидат экономических наук, секретарь ЦК КПРФ Сергей Обухов. — Турки, наряду с Индией, одни из главных выгодополучателей экономических дивидендов от текущей международной ситуации с учетом конфликта на Украине. И здесь очень многое зависит от того, как и насколько активно будет Турции оказываться международная помощь, а также от того, как поведут себя ее геополитические оппоненты, учитывая остро возникшую нужду Турции во внешних источниках финансирования. Учитывая вписанность турецкой экономики в мировую глобалистическую модель, стоит учитывать и вероятность оказания международного давления на Эрдогана на этом внешнеэкономическом треке.
«СП»: — Россия тоже может воспользоваться ситуацией, чтобы как-то повлиять на Эрдогана с учетом его активной вовлеченности как в ситуацию на Украине, так и в «зерновую сделку» с ООН?
— Здесь я лично усматриваю для России прежде всего вероятность каких-то повышенных рисков. Во-первых, конкуренты наверняка приложат усилия, чтобы попытаться перехватить роль Турции в «зерновой сделке», от которой та получает львиную долю маржи. Точно такая же ситуации может сложиться на мировом газовом рынке, а также на поле обхода антироссийских санкций и всего международного импорта и экспорта через территорию Турции.
Но главная опасность — если Эрдоган на волне ликвидации последствий от неожиданного и мощного землетрясения все-таки проиграет выборы, срок которых сам же сдвигал поближе в расчете на определенный блицкриг в противостоянии с оппозицией. К власти в Турции тогда придут проамериканские силы насквозь исламистского толка. По сравнению с этим любые экономические выгоды от того, положат ли наши экономисты лишний миллиард в свою корзину, покажутся семечками. Это, условно, наш Минфин может мыслить подобными категориями, политикам же следует заглядывать чуть-чуть вперед.
«СП»: — К каким же негативным последствиям, в первую очередь — для России, приведет воплощение в жизнь этого сценария развития ситуации?
— В этом случае мы получим на нашем внешнем южном фланге еще одну достаточно мощную марионеточную американскую элиту вдобавок к Болгарии и Румынии. Учитывая, что она еще будет иметь возможность полного контроля черноморских проливов, нетрудно представить, какие ягодки мы получим в итоге, все остальное просто цветочками по сравнению с этим покажется.